Чудо в собственном мире я приемлю без вздоха.
принимаю, как должное, твердо зная. что тут
раскрывается ирис в чаще чертополоха
и кровавые розы на крапиве растут.

В этой малой вселенной беспредельны просторы,
ибо парадоксален этот мир, о который
внешний луч преломляет свой стремительный бег.

И живу я, покуда не покинет орбиту
этот грот мой незримый, где под стать сталактиту
плачет вечность. роняя наземь тающий снег